«БОРИС ГОДУНОВ» — трагедия А.С.Пушкина. Написана в Михайловском. Первое документальное свидетельство о работе над трагедией, замысел которой, вероятно, возник в начале 20-х годов, датировано 29 ноября 1824 года. В конце белового автографа Пушкиным указана дата - 7 ноября 1825 г. В письме к П.А.Вяземскому Пушкин сообщал: «Поздравляю тебя, моя радость, с романтической Трагедией, в ней же первая персона Борис Годунов! Трагедия моя кончена, я перечел ее вслух, один, и бил в ладоши и кричал, ай да Пушкин, ай да сукин сын!» Пока Пушкин находился в ссылке, вопрос о публикации трагедии не мог даже ставиться. Прощение, полученное от царя после встречи с ним 8 сентября 1926 г., не открыло для трагедии выхода в свет. Резолюция Николая I гласила: «Я считаю, что цель г. Пушкина была бы выполнена если б с нужным очищением переделал комедию свою в историческую повесть или роман наподобие Вальтер Скота». С 1827 г. Пушкин начинает публиковать отдельные сцены трагедии, часто читает фрагменты в литературных салонах. Задержка с полным изданием была вызвана образовавшимся вокруг произведения полем аллюзийного напряжения. Целиком «Борис Годунов» впервые был опубликован лишь в 1831 г. В период после окончания трагедии и до ее публикации Пушкин вносил в текст дополнения и исправления.

«Борис Годунов» - первое завершенное драматургическое произведение Пушкина. Обращение к драматургии явилось важной вехой его творческой эволюции, в ходе которой он порывает с монологизмом ранних своих сочинений и «осознает свое истинное мировосприятие и мышление в их диалогической природе» (В.М.Непомнящий). Последствия этого поворота сказались на всем, что было написано Пушкиным после «Бориса Годунова».

По признанию Пушкина источниками замысла этого произведения были трагедии У.Шекспира, исторические сочинения Н.М.Карамзина, древнерусские летописи: «Не смущаемый никаким иным влиянием, Шекспиру я подражал в его вольном и широком изображении характеров, в небрежном и простом составлении планов, Карамзину следовал я в светлом развитии происшествий, в летописях старался угадать образ мыслей и язык тогдашнего времени».

Трагедия, задуманная Пушкиным, мыслится им как историческая трагедия, цель которой «воссоздать век минувший во всей его истине». Историософия Пушкина опирается на диалектику «судьбы человеческой - судьбы народной», на кодекс «драматического поэта - беспристрастного, как судьба». Беспристрастие поэта, поиски исторической истины в представлении Пушкина не совместимы с аллюзиями, которыми широко пользовалась классицистическая трагедия XVIII века. («Благодаря французам, - говорит Пушкин, - мы не понимаем, как драматический автор может совершенно отказаться от своего образа мыслей, дабы совершенно переселиться в век изображаемый».) Оттого Пушкин расценивает как изъян своей трагедии, написанной «в хорошем духе» (т.е. без аллюзий), то обстоятельство, что «никак не мог упрятать всех моих ушей под кол¬ пак Юродивого».

Трагедия, задуманная Пушкиным, в то же время мыслится им как трагедия «истинно романтическая». Следуя «школе романтической, которая есть отсутствие всяких правил», поэт решительно отказывается от классицистического «правила трех единств» (места, времени и действия - о последнем, впрочем, говорит, что его «едва сохранил»). Отказывается и от «четвертого» единства классицистического театра: принципа чистоты жанра (стиля), исключавшего смешение высокого и низкого, трагического и комического. По определению поэта «стиль трагедии смешанный». В «Борисе Годунове» чередуются сцены, наполненные трагедийным пафосом и буффонадой; стихотворные диалоги сменяются прозаическими.
В согласии с эстетикой романтической драмы Пушкин пренебрегает «планом» трагедии. (Показателен его ответ Вяземскому: «Ты хочешь плана? Возьми конец десятого и весь одиннадцатый том [«Истории государства Российского» Карамзина], вот тебе и план». Примечательно суждение о Байроне: «Несколько сцен, слабо связанных между собою, были ему достаточны для сей бездны мыслей, чувств, картин».) Действие построено в широкой эпической форме и образует сложную многофигурную композицию, состоящую из 23 сцен, в которых участвуют около сотни персонажей. Целое трагедии собирается из отдельных фрагментов. При этом нет ни одной интермедии, вставной сцены, создающей паузу в сквозном действии трагедии. (Подобные сцены по¬ стоянно использовались драматургами-классици¬ стами.)

«Истинно романтическая» трагедия Пушкина не только развивает эстетику романтизма, но и ее во многом преодолевает, открывая путь реалистическому театру. Пушкин не приемлет монологизм романтиков, у которых мощный голос автора перекрывал иные голоса. (В этом контексте примечателен упрек, адресованный Байрону: «Когда же он стал составлять свою трагедию, то каждому действующему лицу раздал он по одной из составных частей сего мрачного и сильного характера - и таким образом раздробил величественное свое создание на несколько лиц мелких и незначительных».) Пушкин утверждает, что в трагедии должны говорить не мысли и пристрастия автора, «но люди минувших дней, их умы, их предрассудки».
Трагедия, хотя и носит имя главного героя, не является трагедией одного Бориса Годунова, как это будет в позднее написанной драме А.К.Толстого «Царь Борис». Внимание Пушкина сосредоточено не на судьбе отдельных личностей, а на общей ситуации «настоящей беды» государства Московского. В этом смысле символичен один из вариантов заглавия произведения: «Комедия о настоящей беде Московскому государству, о царе Борисе и о Гришке Отрепьеве». (Слово «комедия» здесь употребляется в старинном значении - всякого драматического сочинения, независимо от жанра, будь то трагедия или комедия в узком смысле.)

Первым знаком беды, надвигающейся на Русь, становится «ужасное злодейство» - убийство в Угличе царевича Димитрия, совершенное по наущению Бориса Годунова. Преступление влечет за собой «страшное невиданное горе» (слова монаха Пимена). Страшным и невиданным это горе является потому, что грех Бориса ложится на всех, к нему все оказываются причастными, ибо «владыкою себе цареубийцу мы нарекли». В этой ситуации «настоящей беды» возникает цепная реакция самозванства. Шапку Мономаха, добытую Годуновым через преступление, мысленно примеривают самые разные лица: и «лукавый царедворец» князь Шуйский, и простодушный Воротынский, и незадачливый вояка Басманов. Удача выпадает тому, кто более смел и решителен,- Григорию Отрепьеву.

Борис Годунов и Самозванец - центральные образы трагедии, поступки и действия которых непосредственно связаны с главным сюжетным событием. Борис - прямой виновник «ужасного злодейства»; Отрепьев, можно сказать, его наследник, сумевший воспользоваться плодами содеянного Годуновым. Герои-антагонисты, вовлеченные в противоборство, выступают носителями трагической вины.

Вина Бориса Годунова не в убийстве царевича Димитрия. Это скорее трагическая ошибка. Вина Годунова в том, что он принял на себя роль, оказавшуюся ему не по силам, взялся за царский гуж и его не выдюжил. Узнав, сколь тяжела шапка Мономаха, столкнувшись с неблагодарностью народа, «отложил пустое попеченье». За ошибку Борис Годунов судит себя сам, в полной мере осознавая, сколь «жалок тот, в ком совесть нечиста». Однако вины своей перед народом Борис так и не понял, расценив как безумство, «когда народный плеск иль ярый вопль тревожит сердце наше». За эту вину, за бессердечие власти судит Бориса Годунова народ. Тут-то и проявляется «настоящая беда Московского государства», оказавшегося в состоянии анархии, ставшего легкой добычей для авантюристов.

Борис Годунов вступает на престол с мыслью «свой народ в довольствии, во славе успокоить». Самозванец ни минуты не задумывается над тем, ради чего, собственно, нужна ему царская власть, какую идею он хочет в ней претворить. Это в самом деле «сосуд диавольский» (по аттестации Патриарха), дожидающийся, чтобы его наполнили каким-либо содержанием, чтобы его волю к власти увязали с какими-то геополитическими интересами. Самозванец - homo ludens, человек играющий, как своей судьбой, так и судьбами возмущенных им народов. Трансформация и перевоплощение - непременные атрибуты затеянной им игры. Эта его способность эффектно показана в сцене со злым чернецом, пропущенной в окончательной редакции. В считанные секунды «бедный черноризец», тоскующий от неволи монастырского житья, уловив тонкий намек собеседника, преображается: «Решено! Я - Димитрий, я - царевич». Несколько раз Пушкин, словно забыв о самозванстве героя, в ремарках называет его Димитрием. Эти ремарки приходятся на две самые знаменитые реплики Самозванца: «Тень Грозного меня усыновила» и «Довольно: щадите русскую кровь». Однако он не царь и не царевич, а самозванец, который своим самозванством дал «предлог раздоров и войны».

В философии пушкинской трагедии важное место занимает образ народа. Давно замечено, что в «Борисе Годунове» народ лишен активного действия. (В этом существенное отличие от одноименной оперы М.П.Мусоргского, где в сцене «Под Кромами» показана картина народного бунта.) В самом начале пушкинской трагедии народ безразлично наблюдает за развернувшейся борьбой за престол; в финале, став свидетелем цареубийства, «в ужасе молчит». Когда от народа требуют, чтобы тот молил Годунова принять царский венец, - воет и плачет; когда сообщают о приближении спасенного царевича Димитрия, обращает свой послушный гнев на «Борисова щенка». Казалось бы, народу нет дела до государства Московского. А между тем все персонажи определенно согласуют свои поступки с мнением народным. Так, Шуйский главным средством интриги против Годунова считает умение «народ искусно волновать». Триумфальное шествие Самозванца и его малочисленного отряда, перед которым разбегается русское войско, посол Лжедимитрия объясняет поддержкой «мнением народным»: «Знаешь ли, чем сильны мы, Басманов? / Не войском, нет, не польскою помогай, / А мнением; да! мнением народным». Темный, забитый народ, образ которого у Пушкина лишен всякой идеализации, оказывается, тем не менее, силой, способной определить победу или поражение действующих на исторической сцене лиц.

Образ безмолвствующего народа в финале трагедии является одним из самых мощных и одновременно загадочных символов трагедии. Знаменитая ремарка «Народ безмолвствует» возникла во время работы над окончательной редакцией трагедии. (В автографе 1825 г. народ на призыв боярина отвечал здравицей самозванцу.) Источником этой ремарки послужили заключительные слова повести Н.М.Карамзина «Марфа Посадница». Символ безмолвствующего народа породил разные толкования. В нем усматривали как молчаливый протест, так и свидетельство безразличия народа к делам власти. Своим безмолвием, считали некоторые авторы, народ говорит о неучастии в «ужасном злодействе», совершенном боярами, но можно эту сцену трактовать как попустительство, а значит и соучастие в преступлении. Вместе с тем, безмолвие народа является еще одним свидетельством «настоящей беды» государства Московского. Безмолвие народа в сознании Пушкина перекликается с молчанием поэта, которое он воспринимает как бедствие страны: «Беда стране, где Богом избранный певец молчит, потупя очи долу».

Публикация трагедии встретила оживленные отклики критики. Современники упрекали Пушкина в том, что он пренебрег законами драмы и написал «эпическую поэму в разговорной форме» (В.Г.Белинский), что показал «прекрасные отдельные картины», сшитые «иглой переплетчика» (А.А.Марлинский). В защиту «Бориса Годунова» выступил И.В.Киреевский, показавший в своем разборе произведения, что это философская трагедия или драма идей, в которой нет «ощутительной связи между сценами», но «развивается воплощение мысли». Пушкин, считает Киреевский, был «выше своей публики» и потому вызвал нарекания читателей, которые «боятся прекрасно-непонятного».

До 1866 г. трагедия была запрещена для представлений на сцене. С цензурными изъятиями впервые поставлена в Мариинском театре (Петербург) 17 сентября 1870 г. Полный пушкинский текст зазвучал со сцены лишь в 1907 году, в спектакле Художественного театра, осуществленном В.И.Немировичем-Данченко. Наиболее значительные постановки «Бориса Годунова»: Ленинградский театр драмы им. А.С.Пушкина (1937 г.; Борис - Н.К.Симонов, Самозванец - Б.А.Бабочкин, Варлаам - Н.К.Черкасов), Центральное телевидение (1973 г.; режиссер А.В.Эфрос), Театр на Таганке (1982 г.; режиссер Ю.П.Любимов, Борис - Н.Н.Губенко, Самозванец - В.С.Золотухин, Марина Мнишек - А.С.Демидова). Экранизацию трагедии осуществил С.Ф.Бондарчук (1987 г.).

По трагедии «Борис Годунов» написана одноименная опера М.П.Мусоргского (1869-1872 гг.), ставшая вершиной русской оперной классики. Великим исполнителем партии Бориса Годунова был признан Ф.И.Шаляпин.

Лит.: Винокур Г.О. «Борис Годунов» [Комментарии] // Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. Т.7. М., 1937; Бонди С. Драматургия Пушкина и русская драматургия XIX в. // Пушкин - родоначальник новой русской литературы. М.;Л., 1941; Дурылин С. Пушкин на сцене. М., 1951; Гуковский Г.А. «Борис Годунов» // Гуковский Г.А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. М„ 1957; Непомнящий В.С. «Наименее понятный жанр» // Непомнящий В.С. Поэзия и судьба. М., 1987; Рассадин С. Два самозванца // Рассадин С. Драматург Пушкин. М., 1977.

Великий тиран и убийца, который подверг государство страшному голоду и вовлек его в хаос Смутного времени. В то же время за 7 лет правления Бориса Годунова Россия укрепила влияние и собственные рубежи, но внутренние конфликты спровоцировали восхождение на престол самозванца .

Борис родился в 1552 году в семье помещика, которая жила неподалеку от города Вязьма. Родословная Годуновых уходит корнями к татарину Чет-Мурзе, осевшему на Руси во времена правления . Предки Бориса - костромские бояре, которые с течением времени становятся вяземскими помещиками.

Будучи провинциальным дворянином, юноша получил образование, но не ознакомился со Священным писанием. Изучение церковных книг считалось основополагающим компонентом учебы, поэтому пробелы в этой сфере не допускались. Современники называли будущего царя малообразованным и скверным отроком. Грамотность и каллиграфический почерк в расчет не брались.

Приближение к царской свите

В 1565 борется за безраздельную власть, а для этого разделяет Русь на земщину и опричнину. В последней создается собственная Дума, министерства и войско. Владения Годуновых оказались на стороне опричных земель, и Дмитрий Иванович (родной дядя Бориса) записался в войсковой корпус. За счет опальных бояр увеличил состояние. Царь оценил заслуги Дмитрия и приблизил ко двору, предоставив сановный чин.

После смерти родителей, Ирины и Бориса Годуновых, опеку над детьми взял дядя. Постоянные разъезды не благоприятствовали полноценному воспитанию отпрысков, поэтому Дмитрий пристроил сирот в Кремль, договорившись с самодержцем. Дети росли на полном довольствии вместе с царскими наследниками. Иван Грозный любил беседовать с младшим Годуновым и даже повелел записывать собственные мудрые мысли.

Юношу привлекала власть и придворная роскошь, но изумляли пытки, которым Грозный подвергал мятежников. Находясь в государственной свите, вынужденно наблюдал казни и истязания опальных. Паренек быстро смекнул, что не выживет при кровавом дворе, если не научится контролировать жалость и эмоции. Вынужденно брал в руки орудия пыток и "развлекался" совместно с Грозным и опричниками.

В 18 летнем возрасте занял место государственного постельничего. Предыдущего казнили, посадив на кол. Теперь по долгу службы молодой человек становится глазами и ушами царя, заведует кремлевским хозяйством и охраной. Наушничество и закулисные интриги - теперь родная стихия Бориса, который вынужден бороться с соперниками.

Смышлёный придворный приглянулся , который опасался за жизнь и подыскивал верных союзников. Малюта отдал в жены Годунову младшую дочь Марию, а – старшую.

В 1571 молодой придворный сосватал сыну Грозного родственницу – Евдокию Сабурову. Невестка пришлась не по душе самодержцу, который обвинил девушку в непочтительности и сослал в монастырь. Борис узнал, что похотливый свёкр домогался юной красавицы и осерчал после категорического отказа. Годунов поделился мнением с другом, который моментально донес информацию до царя.

Карьера постельничего пошатнулась. Теперь разгневанный Грозный в любую минуту отдаст приказ о казни. Из пыточного застенка мужчину вызволила горячо любимая сестренка Ирина, которая уговорила Федора (царского сына) решить вопрос с помилованием. Девушка славилась умом, грамотностью и красотой. Обаятельная Ирина с детства нравилась Федору, но не обращала внимания на косноязычные ухаживания.

Красавица любила читать, с удовольствием обучалась грамоте и выказывала успехи в математике. Когда над братом нависла страшная опасность, Ирина кинулась к царскому отпрыску с мольбами, а тот убедил отца пощадить семью Годуновых. В благодарность девушке пришлось выйти замуж за придурковатого Федора, Борису пожаловали титул боярина.

При царствовании Федора

В 1581 царь в пылу скандала убивает собственного сына Ивана. Претендентом на престол становится Федор Иоаннович. Через 3 года Грозный умирает страшной смертью, захлебываясь собственной кровь. В народе поговаривали, что самодержца удавила пролитая кровь невинно убиенных. Новым правителем становится единственный наследник.

Федор устал держать золоченое яблоко, обозначающее державу и отдал символ Годунову. Эти события, по мнению придворных, становятся историческими. В Кремле срочно создается регентский совет, в состав которого вошли Юрьев, Бельский, Мстиславский, Шуйский и Годунов. Бояре понимали, что этот царь не способен управлять страной, и при дворе начинается жестокая борьба за трон.

Народные волнения Годунов повернул в выгодное русло, обвинив Вельского в казнях, пытках и издевательствах над подданными. Бывшего фаворита отправили в изгнание. После этого последовала тяжкая борьба с боярскими семействами, которые не собирались делить власть с «безродным выскочкой». Бояре действовали силой, а Борис интригами и хитростью.

Покончив с противниками, будущий царь решил устранить последнего претендента на престол. У Грозного остался еще один потомок – царевич Дмитрий, сосланный с матерью в Углич. Ребенок погиб в 1591 году, наткнувшись на нож во время приступа эпилепсии. Специально созданная комиссия не обнаружила следов преступления в смерти царевича. Шурина царя не обвинили в убийстве Дмитрия, так как прямых доказательств вины не нашлось, только косвенные улики.

Этот момент биографии чудесно выразил в трагедии «Борис Годунов» стихотворной строкой:

«И всё тошнит, и голова кружится,
И мальчики кровавые в глазах...
И рад бежать, да некуда... ужасно!
Да, жалок тот, в ком совесть нечиста».

В 1869 году композитор Мусоргский, находясь под впечатлением от поэмы, написал одноименную оперу, в которой детально показал взаимоотношения народа и правителя.

Реформы

Редкостный интриган и умелый политик 13 лет правил страной, прикрываясь именем Федора Иоанновича. В этот период на Руси возводились города, мощнейшие крепости, храмы. Талантливым строителям и архитекторам выделялись деньги из казны. В Москве создали первый водопровод, названный Кремлевским. В 1596 по указу Годунова возводится Смоленская крепостная стена, защищающая от поляков западные границы Руси.

Федору Савельеву Борис доверил строительство внешней стены, опоясывающей Белый город. Иностранцы, посетившие Москву, писали в дневниках, что теперь взять город приступом невозможно. Крымский хан Казы-Гирей только подтвердил мнение иноземцев, так как побоялся осадить крепостные стены. За это царскому наместнику пожаловали звание «Царева слуги», что считалось почетным титулом.

Благодаря Годунову в 1595 подписан договор со шведами, который закончил русско-шведскую войну, длившуюся 3 года. Под чутким руководством политика Руси отошли Корела, Ивангород, Ям, Копорье. В это же время учреждено Патриаршество, что позволило православной церкви отойти от Византийской патриархии.

Установил срок для поисков беглых крестьян. Теперь холопов разыскивали в течении 5 лет, а после объявлялась свобода. Освободил от налогов земли помещиков, которые обрабатывали пашни собственноручно, не прибегая к найму работников.

Царствование

Январь 1598 ознаменован смертью последнего из рода Рюриковичей - Федора. Временной правительницей назначена вдова государя – Ирина. Прямых наследников престола не осталось, поэтому дорога к царству для Годунова свободна. Созванный Земский собор единогласно избрал правителя. Весомую роль сыграло то, что покойный царь считался номинальной фигурой, а государством управлял только Борис.

Заняв престол, мужчина понимает, что шапка – это тяжелая ноша. Если первые три года царствования знаменуются расцветом Руси, то последующие события сводят на нет достижения. В 1599 году предпринимает попытку сближения с Западом, понимая, что русский народ отстает в образовании и медицине. Придворные по царскому указу набирают за границей мастеров и врачей, с каждым из которых Борис беседует лично.

Через год государь решил открыть в Москве высшее учебное заведение, где будут работать иностранные педагоги. Для воплощения проекта оправляет одаренных молодых людей во Францию, Англию, Австрию, чтобы те набрались опыта в преподавании.

В 1601 по Руси прокатился массовый голод, так как сказался неурожай и ранние заморозки. Царским указом снизились налоги, чтобы помочь подданным. Борис предпринимал меры для спасения голодающих, раздавая из казны деньги и зерно. Цены на хлеб поднялись в сто раз, но самодержец не наказал спекулянтов. Казна и амбары опустели быстро.

Крестьяне питались лебедой, собаками, кошками. Участились инциденты каннибализма. Московские улицы заполнились трупами, которые стрельцы скидывали в скудельницы (общие могилы). Годунов обратился к народу с просьбой сохранять спокойствие. Людские массы всколыхнуло такое обращение, крестьяне посчитали это выступление государевой слабостью.

От голода погибло 127 000 человек. Начинаются слухи о том, что Бог насылает кару на Русь за незаконное престолонаследие. Крестьянское недовольство перерастает в бунт, возглавляемый Хлопком. Отряды восставших под городскими стенами разбила армия. После этого ситуация не стабилизировалась, так как появились слухи о том, что царевич Дмитрий жив.

Лжедмитрий

Борис Годунов понимает, что позиция Лжедмитрия гораздо прочнее его собственной, ведь люди считают самозванца сыном Ивана Грозного. Доверенные люди собрали сведения и предоставили царю факты, что под образом царевича скрывается исключительно неприятная личность – монах-расстрига Григорий Отрепьев. Русский народ поверил тому, что пришел истинный наследник, который спасет от голода и холода.

Поляки выделили деньги на сбор армии Отрепьева, который готовился пойти войной за престол. Самопровозглашенного царевича поддерживали и русские, даже армия отрядами переходила под знамена самозванца. Сборище мародеров и бандитов не победило, а «Григорий-Дмитрий» бежал в Путивль. Новость обрадовала Годунова, который тяжело переносил предательство придворных и войска.

Личная жизнь

Супругой первого выборного царя стала . О девушке сохранилось мало фактов. Но те, что известны, представляют Марию в лестном свете. Воспитанная, покорная красавица становится верной спутницей мужа. За 10 лет совместной жизни у пары не родился ни один младенец, а врачи только разводили руками, ссылаясь на природную бездетность женщины.

Отчаявшийся супруг выписал из Англии именитого врача, который сумел поправить здоровье девушки. Через два года в семье появилось двое деток – сын Федор и дочка Ксения. Годунов коротал свободное время в семейном кругу и говорил, что полноценно отдыхает только в присутствии близких. Будущее собственной династии правитель видел в собственных детях, поэтому обоим обеспечил первосортное образование.

Мальчика с детства готовили к трону и обучали педагоги Европы и Москвы. говорил, что Федор – это «первый плод Европейского воспитания в России». Английский посол Джером Горсей описывал в дневниках, что в семье самодержца поддерживаются теплые родственные отношения, что на Руси считалось редкостью.

Смерть

Борис Годунов продолжительное время страдал мочекаменной болезнью и сильнейшими мигренями. К концу жизни перестал доверять свите и боярам, видя врагов всюду, кроме семьи. Сына держал при себе неотлучно, тревожась за будущее.

13 апреля 1605 года царь принимал английских послов, когда с ним произошел апоплексический удар. Из носа и ушей мужчины хлынула кровь, а придворный врач только разводил руками, не в силах помочь.

Бояре, стоявшие у постели умирающего, спросили о присяге сыну. Монарх произнес: «Как угодно Богу и народу». После этого потерял дар речи и умер. Преемником назначается Федор, царствование которого продлилось полтора месяца. Узнав о кончине государя, в Москву с войском вошел Лжедмитрий под ликующие крики толпы.

В тот же день по приказу Голицына стрельцы удавили семью Годуновых, оставив в живых только Ксению, которая упала в обморок. Помилованная девушка поневоле становится наложницей Лжедмитрия, который, наигравшись, сослал обесчещенную красавицу в монастырь.

Годунова захоронили в Архангельском соборе, но во время мятежа гроб вытащили и поместили в Варсонофьевский монастырь. Спустя 2 года Василий Шуйский приказал перезахоронить семью Годуновых в Троице-Сергиевой лавре.

В биографии неудачливого правителя присутствует загадка, которая до сих пор не разгадана историками. После смерти Годунова таинственным образом исчезла голова самодержца. Не выяснено и то, во время какого из захоронений череп отделили от туловища. Это обнаружилось благодаря антропологу Герасимову, который вскрыл склеп с останками, чтобы восстановить облик покойного.

Родился Борис Годунов в 1552 году, незадолго до покорения Казани, в семье вяземского помещика средней руки Федора Ивановича Годунова. Об отце Фёдоре почти ничего неизвестно, кроме прозвища «Кривой», которое даёт нам представление о физической внешности отца Бориса. Отец Бориса Фёдор и его брат Дмитрий помимо семейных поместий под Вязьмой, с которых несли поместную службу государю, также владели небольшой вотчиной и в Костроме.

После смерти отца вяземского помещика Федора Кривого () Бориса взял в свою семью его дядя Дмитрий Годунов. В годы опричнины Вязьма , в которой находились владения Дмитрия Годунова, перешла к опричным владениям. Незнатный Дмитрий Годунов был зачислен в опричный корпус и вскоре получил при дворе высокий чин главы Постельного приказа .

Выдвижение

Выдвижение Бориса Годунова начинается в 1570-х годах. В 1570-м он стал опричником , а в 1571-м был дружкой на свадьбе царя Ивана Грозного с Марфой Собакиной. В том же году Борис сам женился на Марии Григорьевне Скуратовой-Бельской , дочери Малюты Скуратова . В 1578 году Борис Годунов становится кравчим . Еще через два года после женитьбы своего второго сына Фёдора на сестре Годунова Ирине , Иван Грозный пожаловал Бориса званием боярина. Годуновы медленно, но верно поднимались по иерархической лестнице: в конце 1570-х - начале 1580-х гг. они выиграли сразу несколько местнических дел.

Годунов был умён и осторожен, стараясь до поры до времени держаться в тени. В последний год жизни царя Борис Годунов обрёл большое влияние при дворе. Вместе с Б. Я. Бельским он стал одним из приближенных людей Ивана Грозного.

Не вполне ясна роль Годунова в истории смерти царя. 18 (28 ) марта г. Грозный, по свидетельству Д. Горсея , был «удушен». Не исключено, что против царя был составлен заговор. Во всяком случае, именно Годунов и Бельский находились рядом с царём в последние минуты его жизни, они же с крыльца объявили народу о смерти государя.

В период с 1596 по 1602 годы было построено одно из самых грандиозных архитектурных сооружений допетровской Руси - Смоленская крепостная стена , которую впоследствии стали называть «каменным ожерельем Земли русской». Крепость была построена по инициативе Годунова для защиты западных рубежей России от Польши.

При нём в жизнь Москвы вошли неслыханные новшества, например, в Кремле был сооружён водопровод, по которому вода поднималась мощными насосами из Москвы-реки по подземелью на Конюшенный двор. Строились и новые крепостные укрепления. В 1584-91 годах под руководством зодчего Федора Савельева по прозвищу Конь были возведены стены Белого города протяжённостью 9 км (они опоясали район, заключённый внутри современного Бульварного кольца). Стены и 29 башен Белого города были сложены из известняка, обложены кирпичом и оштукатурены. В 1592 году на месте современного Садового кольца была построена ещё одна линия укреплений , деревянно-земляная, прозванная за быстроту постройки «Скородомом».

Во внешней политике Годунов проявил себя как талантливый дипломат. 18 (28 ) мая г. в Тявзине (близ Ивангорода) был заключён мирный договор , завершивший русско-шведскую войну 1590-1595 годов . Годунов сумел воспользоваться сложной внутриполитической ситуацией в Швеции , и Русское царство , согласно договору, получила Ивангород , Ям, Копорье и Корелу. Таким образом, Россия вернула себе все земли, переданные Швеции по итогам неудачной Ливонской войны .

Смерть царевича Дмитрия

Наследником престола при жизни царя Фёдора был его младший брат Дмитрий , сын седьмой жены Ивана Грозного. 15 (25 ) мая года царевич при невыясненных обстоятельствах погиб в удельном городе Угличе . Официальное расследование проводил боярин Василий Шуйский . Стараясь угодить Годунову, он свёл причины случившегося к «небрежению» Нагих , в результате чего Дмитрий случайно заколол себя ножом, играя со сверстниками. Царевич, по слухам, был болен «падучей» болезнью (эпилепсией).

После попыток назначить правящей царицей вдову умершего царя Ирину - сестру Бориса, 17 (27 ) февраля года Земский собор (учитывая в том числе и «рекомендацию» Ирины) избрал царём шурина Фёдора, Бориса Годунова, и принёс ему присягу на верность. 1 (11 ) сентября года Борис венчался на царство. Близкое свойство, что было характерно для того времени, перевесило дальнее родство возможных претендентов на трон. Не менее важным представлялся тот факт, что Годунов уже давно фактически правил страной от имени Фёдора и не собирался выпускать власть из своих рук после его смерти.

Царствование Бориса ознаменовалось начавшимся сближением России с Западом. Не было прежде на Руси государя, который столь благоволил бы к иностранцам, как Годунов. Он стал приглашать иноземцев на службу. В 1604 г. посылал окольничего М. И. Татищева в Грузию , чтобы просватать дочь за местного царевича.

Контакты Московского государства с Европой, ставшие активно развиваться еще во времена Ивана III, практически прекратились при Иване Грозном. В царствование Бориса связи с заграницей вновь оживились. В Москву ехали купцы, врачи, промышленники, военные, ученые люди. Они получали должности, хорошее жалование, земли с крестьянами. Было намерение у царя Бориса открыть в Москве университет, но тому помешало консервативное духовенство, боявшееся, что вместе со знанием на Русь придут и всяческие ереси. Европейская культура проникла в русский обиход. Это касалось одежды, жилья, светских церемоний и даже таких вещей, как бритье бород. Борис посылал русских людей на обучение за границу, но они, как правило, не хотели возвращаться на родину; впрочем, и у Петра Великого были с этим проблемы . Можно отметить также и другие общие стороны в политике этих двух правителей России, которых разделяет более 100 лет: сближение с Европой, перенесение культуры на русскую землю.

Репрессии

Подозрительность эта на первых порах уже проявилась в клятвенной записи, но впоследствии дело дошло до опал и доносов. Князьям Мстиславскому и В. И. Шуйскому, которые по знатности рода могли иметь притязания на престол, Борис не позволял жениться. С 1600 г. подозрительность царя заметно возрастает. Быть может, не лишено вероятности известие Маржерета , что уже в то время поползли тёмные слухи, будто Димитрий жив. Первой жертвой подозрительности Бориса был Богдан Бельский, которому царь поручил строить Царёв-Борисов . По доносу о щедрости Бельского к ратным людям и неосторожных словах: «Борис царь на Москве, а я в Борисове» Бельский был вызван в Москву, подвергся различным оскорблениям и сослан в один из отдалённых городов.

Холоп князя Шестунова сделал донос на своего господина. Донос оказался не заслуживающим внимания. Тем не менее доносчику сказали царское жалованное слово на площади и объявили, что царь за его службу и раденье жалует ему поместье и велит служить в детях боярских. В 1601 г. по ложному доносу пострадали Романовы и их родственники. Старший из братьев Романовых, Феодор Никитич , был сослан в Сийский монастырь и пострижен под именем Филарета; жену его, постригши под именем Марфы , сослали в Толвуйский Заонежский погост , а малолетнего сына их Михаила (будущего царя) на Белоозеро . Преследования со стороны Годунова вызывали в народе сочувствие к его жертвам. Так крестьяне Толвуйского погоста тайно помогали инокине Марфе и «проведывали» для неё новости о Филарете .

Великий голод

Царствование Бориса начиналось успешно, однако череда опал породила уныние, а вскоре разразилась и настоящая катастрофа. В 1601 г. шли долгие дожди, а затем грянули ранние морозы и, по словам современника, «поби мраз сильный всяк труд дел человеческих в полех ». В следующем году неурожай повторился. В стране начался голод, продолжавшийся три года. Цена хлеба выросла в 100 раз. Чувствуя, что вера в него как в государя исчезает, Борис запрещал продавать хлеб дороже определённого предела, даже прибегая к преследованиям тех, кто взвинчивал цены, но успеха не добился. Стремясь помочь голодающим, он не жалел средств, широко раздавая беднякам деньги. Но хлеб дорожал, а деньги теряли цену. Борис приказал открыть для голодающих царские амбары. Однако даже их запасов не хватало на всех голодных, тем более, что, узнав о раздаче, люди со всех концов страны потянулись в Москву, бросив те скудные запасы, которые всё же имелись у них дома. Люди начинали думать, что это - кара Божья, что царствование Бориса Годунова незаконно и не благословляется Богом.

В 1601-1602 гг. Годунов пошёл даже на временное восстановление Юрьева дня . Правда, он разрешил не выход, а лишь вывоз крестьян. Дворяне таким образом спасали свои имения от окончательного запустения и разорения. Разрешение, данное Годуновым, касалось лишь мелких служилых людей, оно не распространялось на земли членов Боярской думы и духовенства. Но и этот шаг не намного укрепил положение царя. По стране прокатились народные бунты.

Массовый голод и недовольство установлением «урочных лет» стали причиной крупного восстания под руководством Хлопка (1602-1603 гг.), в котором участвовали крестьяне, холопы и казаки. Повстанческое движение охватило около 20 уездов центральной России и юга страны. Восставшие объединялись в крупные отряды, которые продвигались к Москве. Против них Борис Годунов направил войско под командованием И. Ф. Басманова. В сентябре 1603 года в ожесточённом сражении под Москвой повстанческая армия Хлопка была разбита. Басманов погиб в бою, а сам Хлопок был тяжело ранен, взят в плен и казнён.

Вместе с тем Исаак Масса сообщает, что «…запасов хлеба в стране было больше, чем могли бы его съесть все жители в четыре года… у знатных господ, а также во всех монастырях и у многих богатых людей амбары были полны хлеба, часть его уже погнила от долголетнего лежания, и они не хотели продавать его; и по воле божией царь был так ослеплён, невзирая на то, что он мог приказать всё, что хотел, он не повелел самым строжайшим образом, чтобы каждый продавал свой хлеб».

Появление самозванца

По стране стали ходить слухи, что «прирождённый государь», царевич Дмитрий, жив. Годунов был напуган нависшей над ним угрозой. О Годунове хулители отзывались нелестно - «». В начале 1604 года было перехвачено письмо одного иноземца из Нарвы , в котором объявлялось, что у казаков находится чудом спасшийся Дмитрий, и Московскую землю скоро постигнут большие несчастья.

Смерть и потомство

Ситуация для Годунова осложнялась из-за состояния его здоровья. Уже с 1599 года появляются упоминания о его болезнях, нередко царь недомогал и в 1600-е годы. 13 апреля 1605 г. Борис Годунов казался весёлым и здоровым, много и с аппетитом ел. Потом поднялся на вышку, с которой нередко обозревал Москву . Вскоре сошёл оттуда, сказав, что чувствует дурноту. Позвали лекаря, но царю стало хуже: из ушей и носа пошла кровь. Царь лишился чувств и вскоре умер в возрасте 53 лет.

Смерть царя Бориса случилась совершенно внезапно и к тому же при весьма странных обстоятельствах. Через каких-нибудь два часа после обеда, когда по обыкновению присутствовавшие при этом врачи уже удалились, оставив царя, по их убеждению, в добром здоровье, о котором свидетельствовал и его хороший аппетит за обедом, - государь вообще любил хорошо и плотно покушать, хотя теперь позволительно думать, что в этом он даже доходил до излишества, - он вдруг не только почувствовал себя дурно, но и ощутил боли в желудке, так что, перейдя в свою опочивальню, сам лег в постель и велел позвать докторов (которые успели уже разойтись). Но прежде, чем они явились на зов, царь скончался, лишившись языка перед смертью. Незадолго до своей кончины, он, по его собственному желанию, с величайшею поспешностью был пострижен в иноческий чин, с наречением ему нового имени .

Ходили слухи, что Годунов в припадке отчаяния отравился. По другой версии он был отравлен своими политическими противниками; версия о естественной смерти более вероятна, так как Годунов и раньше нередко болел. Похоронили его в Кремлёвском Архангельском соборе .

28 декабря 2011 года состоялась премьера спектакля Владимира Эммануиловича Рецептера «Хроника времен Бориса Годунова».

Семья и дети

Дети

Напишите отзыв о статье "Борис Годунов"

Примечания

1. // Русский биографический словарь
2. Пугачев А. Н. Вяземский край - родина Бориса Годунова. - Вязьма, 2009. - ISBN 978-5-902327-56-1
   Пугачев А. Н. Вязьма - Родина Бориса Годунова? // Вяземский вестник. - 2002. - № 120-121 от 25 сентября .
4. // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. - СПб. ; [М .] : Тип. т-ва И. В. Сытина , 1911-1915.
5. Скрынников Р. Г. Борис Годунов. М, Наука, 1978. С. 16 - 17.
6. Этот же архитектор руководил постройкой грандиозных крепостных сооружений в Смоленске (1595-1602 гг.), в закладке которых принимал участие Борис Годунов.
7. См. М. П. Погодин, «Об участии Годунова в убиении царевича Димитрия» //«Московский Вестник», 1829 г. на сайте Православие и мир
8. // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона
9. Казарезов В В. Самые знаменитые реформаторы России. - Москва Вече, 2002. - С. 84. - 1 с.
11. Шамин С. М. Жалованная грамота священнику Ермолаю и его потомкам за помощь матери царя Михаила Федоровича инокине Марфе в годы годуновских гонений // Вестник церковной истории . 2011. № 1-2(21-22). С. 246-248.
12. Маясова Н. А. // Труды Отдела древнерусской литературы. Академия наук СССР. Институт русской литературы (Пушкинский Дом) / Отв. ред. Д. С. Лихачев.. - М.; Л.: Наука, 1966. - Т. 22: Взаимодействие литературы и изобразительного искусства в Древней Руси . - С. 294-311 .
13. Скрынников Р.Г. Иван Грозный. Борис Годунов. Василий Шуйский. - Москва: АСТ: Транзиткнига, 2005. - С. 428. - 1005 с.
14. Скрынников Р.Г. Иван Грозный. Борис Годунов. Василий Шуйский. - Москва: АСТ: Транзиткнига, 2005. - С. 629. - 1005 с.

Литература

• .
• Боханов А. Н. Борис Годунов. М.: Вече, 2012. 352 с., ил., Серия «Великие исторические персоны», 2500 экз., ISBN 978-5-9533-5679-4
• Мерцалов А. Е.
• Козляков В. Н. Борис Годунов: Трагедия о добром царе / Вячеслав Козляков. - М .: Молодая гвардия , 2011. - 320, с. - (Жизнь замечательных людей . Серия биографий. Вып. 1496(1296)). - 6 000 экз. - ISBN 978-5-235-03415-0 . (в пер.)
• Морозова Л. Е. Два царя: Федор и Борис. - М.: ООО «Русское слово», 2001.
• Нечаенко Д. А. Архетипический подтекст сновидений Царя, Самозванца и слепца в драме А. С. Пушкина «Борис Годунов». // Нечаенко Д. А. История литературных сновидений XIX-XX веков: Фольклорные, мифологические и библейские архетипы в литературных сновидениях XIX-начала XX вв. М.: Университетская книга, 2011. С. 246-417. ISBN 978-5-91304-151-7
• Павлов А. П. Государев двор и политическая борьба при Борисе Годунове. СПб., 1992.
• Платонов С. Ф. Борис Годунов. Мудрец и преступник. М., 2006.
• Скрынников Р. Г. Иван Грозный. Борис Годунов. Василий Шуйский. М., 2005.
• Емельянов-Лукьянчиков М. А. .
• Пугачев А. Н. Вяземский край - родина Бориса Годунова (Вязьма, 2009)ISBN 978-5-902327-56-1 .

Ссылки

• Воронов А. П. // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• // Русский биографический словарь : в 25 томах. - СПб. -М ., 1896-1918.
• // Lenta.ru , 29 марта 2015.

Отрывок, характеризующий Борис Годунов

17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.

– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.

Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?
Князь Андрей сказал, что он не принадлежит к штабу светлейшего и тоже приезжий. Гусарский подполковник обратился к нарядному денщику, и денщик главнокомандующего сказал ему с той особенной презрительностью, с которой говорят денщики главнокомандующих с офицерами:
– Что, светлейший? Должно быть, сейчас будет. Вам что?
Гусарский подполковник усмехнулся в усы на тон денщика, слез с лошади, отдал ее вестовому и подошел к Болконскому, слегка поклонившись ему. Болконский посторонился на лавке. Гусарский подполковник сел подле него.
– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог"ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг"ом Ег"молов в немцы пг"осился. Тепег"ь авось и г"усским говог"ить можно будет. А то чег"т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.
– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г"ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог"ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг"ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г"ад, князь, очень г"ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.
– Они не могут удержать всей этой линии. Это невозможно, я отвечаю, что пг"ог"ву их; дайте мне пятьсот человек, я г"азог"ву их, это вег"но! Одна система – паг"тизанская.
Денисов встал и, делая жесты, излагал свой план Болконскому. В средине его изложения крики армии, более нескладные, более распространенные и сливающиеся с музыкой и песнями, послышались на месте смотра. На деревне послышался топот и крики.
– Сам едет, – крикнул казак, стоявший у ворот, – едет! Болконский и Денисов подвинулись к воротам, у которых стояла кучка солдат (почетный караул), и увидали подвигавшегося по улице Кутузова, верхом на невысокой гнедой лошадке. Огромная свита генералов ехала за ним. Барклай ехал почти рядом; толпа офицеров бежала за ними и вокруг них и кричала «ура!».
Вперед его во двор проскакали адъютанты. Кутузов, нетерпеливо подталкивая свою лошадь, плывшую иноходью под его тяжестью, и беспрестанно кивая головой, прикладывал руку к бедой кавалергардской (с красным околышем и без козырька) фуражке, которая была на нем. Подъехав к почетному караулу молодцов гренадеров, большей частью кавалеров, отдававших ему честь, он с минуту молча, внимательно посмотрел на них начальническим упорным взглядом и обернулся к толпе генералов и офицеров, стоявших вокруг него. Лицо его вдруг приняло тонкое выражение; он вздернул плечами с жестом недоумения.
– И с такими молодцами всё отступать и отступать! – сказал он. – Ну, до свиданья, генерал, – прибавил он и тронул лошадь в ворота мимо князя Андрея и Денисова.
– Ура! ура! ура! – кричали сзади его.
С тех пор как не видал его князь Андрей, Кутузов еще потолстел, обрюзг и оплыл жиром. Но знакомые ему белый глаз, и рана, и выражение усталости в его лице и фигуре были те же. Он был одет в мундирный сюртук (плеть на тонком ремне висела через плечо) и в белой кавалергардской фуражке. Он, тяжело расплываясь и раскачиваясь, сидел на своей бодрой лошадке.
– Фю… фю… фю… – засвистал он чуть слышно, въезжая на двор. На лице его выражалась радость успокоения человека, намеревающегося отдохнуть после представительства. Он вынул левую ногу из стремени, повалившись всем телом и поморщившись от усилия, с трудом занес ее на седло, облокотился коленкой, крякнул и спустился на руки к казакам и адъютантам, поддерживавшим его.
Он оправился, оглянулся своими сощуренными глазами и, взглянув на князя Андрея, видимо, не узнав его, зашагал своей ныряющей походкой к крыльцу.
– Фю… фю… фю, – просвистал он и опять оглянулся на князя Андрея. Впечатление лица князя Андрея только после нескольких секунд (как это часто бывает у стариков) связалось с воспоминанием о его личности.
– А, здравствуй, князь, здравствуй, голубчик, пойдем… – устало проговорил он, оглядываясь, и тяжело вошел на скрипящее под его тяжестью крыльцо. Он расстегнулся и сел на лавочку, стоявшую на крыльце.
– Ну, что отец?
– Вчера получил известие о его кончине, – коротко сказал князь Андрей.
Кутузов испуганно открытыми глазами посмотрел на князя Андрея, потом снял фуражку и перекрестился: «Царство ему небесное! Да будет воля божия над всеми нами!Он тяжело, всей грудью вздохнул и помолчал. „Я его любил и уважал и сочувствую тебе всей душой“. Он обнял князя Андрея, прижал его к своей жирной груди и долго не отпускал от себя. Когда он отпустил его, князь Андрей увидал, что расплывшие губы Кутузова дрожали и на глазах были слезы. Он вздохнул и взялся обеими руками за лавку, чтобы встать.
– Пойдем, пойдем ко мне, поговорим, – сказал он; но в это время Денисов, так же мало робевший перед начальством, как и перед неприятелем, несмотря на то, что адъютанты у крыльца сердитым шепотом останавливали его, смело, стуча шпорами по ступенькам, вошел на крыльцо. Кутузов, оставив руки упертыми на лавку, недовольно смотрел на Денисова. Денисов, назвав себя, объявил, что имеет сообщить его светлости дело большой важности для блага отечества. Кутузов усталым взглядом стал смотреть на Денисова и досадливым жестом, приняв руки и сложив их на животе, повторил: «Для блага отечества? Ну что такое? Говори». Денисов покраснел, как девушка (так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице), и смело начал излагать свой план разрезания операционной линии неприятеля между Смоленском и Вязьмой. Денисов жил в этих краях и знал хорошо местность. План его казался несомненно хорошим, в особенности по той силе убеждения, которая была в его словах. Кутузов смотрел себе на ноги и изредка оглядывался на двор соседней избы, как будто он ждал чего то неприятного оттуда. Из избы, на которую он смотрел, действительно во время речи Денисова показался генерал с портфелем под мышкой.
– Что? – в середине изложения Денисова проговорил Кутузов. – Уже готовы?
– Готов, ваша светлость, – сказал генерал. Кутузов покачал головой, как бы говоря: «Как это все успеть одному человеку», и продолжал слушать Денисова.
– Даю честное благородное слово гусского офицег"а, – говорил Денисов, – что я г"азог"ву сообщения Наполеона.
– Тебе Кирилл Андреевич Денисов, обер интендант, как приходится? – перебил его Кутузов.
– Дядя г"одной, ваша светлость.
– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.

«Борис Годунов» А.С. Пушкина - великолепный образец русской реалистической трагедии, в которой описывается тяжелый переломный период в истории Российского государства - эпоха Смуты.

Автор достиг необыкновенной исторической достоверности, ему удалось воссоздать "минувший век во всей его истине". Изначально Пушкин обозначил жанр «Бориса Годунова» как историко-политическую трагедию, обращенную к животрепещущим на тот момент вопросам - исторической роли народных масс и взаимодействия из с деспотической властью.

История создания

Выход X и XI томов масштабнейшего труда Н.М.Карамзина «Истории Государства Российского», содержащий подробное повествование об эпохе Смутного времени, вдохновляет Пушкина на создание подлинного шедевра русской исторической реалистической драмы. Он начинает работу над произведением с тщательного изучения особенностей исторической эпохи и персонажей того времени, вплоть до конспектирования фрагментов великого исторического труда Карамзина. Начало работы датируется концом 1824 года, также известна точная дата окончания работы над произведением - 7 ноября 1825 года, но после этого, в течение некоторого времени, автор продолжает вносить свои правки.

Анализ произведения

Действие начинается в 1598 году. Князья Шуйский и Воротынский обсуждают убийство царевича Димитрия, в этом ужасном преступлении Василий Шуйский обвиняет шурина царя - Бориса Годунова. Потрясенный смертью царя Федора Иоанновича, русский народ умоляет затворившегося в монастыре Бориса взять управление государством в свои руки. После некоторых раздумий он дает свое согласие.

1603 год. Келья Чудова монастыря. Выведав от старца Пимена обстоятельства мученической кончины царевича Димитрия, его келейник Гришка Отрепьев замышляет использовать это знание в корыстных целях и сбегает из монастыря. Инок Григорий замышляет кощунство - он собирается выдать себя за покойного царевича, чтоб впоследствии взойти на царский престол. Едва скрывшись от разыскивающей его стражи, Гришка убегает в Польшу. Там он очаровывает дочь воеводы Мнишека Марину, и признается ей в своем самозванстве.

Тем временем в доме Шуйского появляется письмо о якобы чудесном спасении царевича, после чего князь отправляется с этой вестью к царю. Бориса одолевают страшные муки совести, он пытается узнать от Шуйского правду о кончине отрока.

В 1604 году, вдохновленные самозванцем Лжедмитрием польские войска переходят российскую границу. Тем временем, в Угличе состоялось обретение мощей невинноубиенного царевича, что окончательно доказало самозванство Отрепьева.

В декабре того же года, под Новгород-Северским, происходит битва войска Бориса с поляками. Годунов проигрывает сражение. На Соборной площади происходит сцена Бориса с юродивым, где последний обвиняет царя в детоубийстве, сравнивая его с Иродом.

Прибыв в Москву, царь Борис скоропостижно умирает. Будучи в предсмертной агонии, он благословляет на царство своего сына, малолетнего отрока Федора. Опальный дворянин Гаврила Пушкин подталкивает к измене одного из воевод и на Лобном месте провозглашает Лжедмитрия царем. Далее разворачивается страшная трагедия - бояре врываются к заточенным детям и супруге Годунова и убивают их. Боярин Мосальский лжет народу, что вся семья Бориса приняла яд и умерла, и провозглашает власть Лжедмитрия. Народ безмолвствует.

Главные герои

Автор многогранно раскрывает его образ - как властный и мудрый правитель, любящий муж и отец, Борис наделен многими достоинствами. Опытный политик, одаренный могучей волей, блестящим умом и искренней заботой о своем народе царь, тем не менее, не смог завоевать народную любовь. Народ не смог простить ему убийство царевича, кроме того, политика тотального закрепощения крестьян также была не по душе простому люду. Все царские щедроты и благодеяния воспринимались народом как лицемерные средства задобрить и удержать от мятежа народные массы. По мнению Пушкина, именно отсутствие народной поддержки, любви и уважения было главной причиной трагедии царя Бориса.

Кроткий и смиренный старец, монах-летописец Чудова монастыря - один из центральных персонажей трагедии Пушкина, он является единственным свидетелем трагического убийства. Пимен непреднамеренно провоцирует своего келейника Григория на самозванство одним лишь неосторожным упоминанием о равном возрасте Отрепьева и убиенного царевича. При этом он декларирует власть царя, как данную от Бога, и впоследствии призывает народ каяться за грехи царя-детоубийцы.

Образ одного из главных героев начинает раскрываться в келье старца Пимена. Страстная натура молодого инока берет верх над его стремлением к уединению в монастырских стенах. Далее Гришка раскрывается и как пылкий влюбленный, и как одержимый жаждой власти молодой человек. В образе Самозванца он заручается поддержкой как бояр, так и польской шляхты, но любовь народа ему завоевать так и не удастся. Вместо приветственных возгласов, новопоставленного царя ожидает народное безмолвие.

Честолюбивая дочь польского воеводы, жена Лжедмитрия, она была готова добиться царской власти любым путем, будучи одинаково безразличной как к страстной любви Самозванца, так и к политическим интересам своего народа.

Яркий представитель боярской оппозиции, участник практически всех политических заговоров. Его роль имеет большой вес и значение в сюжете трагедии. Он первым расследует убийство царевича и дальновидно оценивает последствия вести о Самозванце. Изворотливость, трезвый и холодный расчет - характерные черты поведения этого действующего лица как в отношении царя, так и в отношении его приближенных.

Юродивый. Значительность роли этого персонажа в том, что он позволил себе на площади перед собором Василия Блаженного прилюдно обвинить царя в убийстве маленького царевича. Второе появление в сцене битвы под Кромами ознаменуется плачем Юродивого о судьбе русского народа в грядущее Смутное время.

Структура произведения

Сюжетно-композиционное построение поэмы имеет свои новаторские особенности - вследствие разрыва с правилами классицизма, вместо обычных пяти действий мы наблюдаем 23 сцены, которые постоянно меняют место действия, что также является новаторской чертой авторского замысла. Новая трактовка и нарушение трех единств, типичных для трагедии классицизма (время действия, место действия и единство действия), нарушение чистоты жанра (смешение трагических, комических и бытовых сцен) позволяют назвать трагедию Пушкина удачной попыткой переворота в русской и мировой драматургии.

Главный новаторским компонентом является показ образа народа как главного действующего лица. В трагедии великолепно показана динамичность его развития. Пассивные и бессознательные народные массы обретают небывалую мощь, и как следствие, силу воздействия на ход исторических событий. Народ невидимо присутствует во всех эпизодах пьесы, включая монологи и диалоги ее персонажей, и выходит на первый план в ключевых сценах подобно хору в трагедиях античной эпохи.

Итоговый вывод

«Борис Годунов» - реалистическая трагедия, явившаяся для Пушкина итогом глубоких размышлений и гениальным новаторским воплощением масштабного литературно- художественного осмысления истории русского государства. Нравственным итогом произведения можно обозначить непримиримость слабого и беззащитного народа с несправедливостью беззаконной власти.

Введение

Интерес к драматургии и стремление к драматическому творчеству не покидали Пушкина на протяжении всей его жизни. Работе в области драматургии Пушкин придавал особое значение, понимая необходимость преобразования всей русской драматической и театральной системы. «Дух века,- писал он,- требует важных перемен и на сцене драматической». Первую свою законченную трагедию «Борис Годунов» Пушкин расценивал как шаг исключительной важности в этом направлении.

«Борис Годунов» - высочайшая вершина русской исторической реалистической драматургии.

Созданная Пушкиным социально-историческая и социально-философская реалистическая трагедия была новым явлением не только в русской, но и в мировой драматургии. Она отличалась и от трагедии классицизма, и от шекспировской трагедии, и от западноевропейской историко-романтической драмы Шиллера и Гюго.

Цель данной работы - проанализировать произведение Пушкина «Борис Годунов» как историческую драму. Для этого необходимо решить следующие задачи:

· выяснить, как оценивают события XVII века Карамзин и Пушкин;

· дать характеристику образов Бориса Годунова, Самозванца, Пимена;

· рассмотреть проблемы, поднятые Пушкиным в трагедии.

Основанная на принципах строгого реализма, трагедия Пушкина является драматическим произведением огромной жизненной правды. Жизненно правдивы не только все персонажи трагедии, но и исторические ситуации, положенные в основу ее.

История создания произведения

Русская действительность начала 20-х годов, характеризовавшаяся стремительным нарастанием антикрепостнических настроений широких масс и развившимся движением дворянских революционеров, не могла не оказать сильнейшего влияния на идейное и художественное развитие Пушкина. Пушкин много думал и о характере широких народных движений в прошлом, и об образах их вождей. В начале ноября 1824 года Пушкин просит брата прислать ему «Жизнь Емельки Пугачёва». В одном из следующих писем к нему же дается новое поручение: «Ах! боже мой, чуть не забыл! вот тебе задача: историческое, сухое известие о Стеньке Разине, единственном поэтическом лице русской истории».

Такова почва, на которой возникают предпосылки к замыслу произведения о роли народа в русской истории.

Вышедшие в свет в 1824 году очередные X и XI тома «Истории Государства Российского» Н.М.Карамзина содержали повествование об эпохе «многих мятежей» и давали достаточно разнообразный и содержательный фактический материал, который и определил решение Пушкина остановиться на теме «о настоящей беде Московскому государству, о царе Борисе и о Гришке Отрепьеве».

В большой тетради в чёрном кожаном переплете, привезенной Пушкиным в Михайловское из Одессы, среди записей конца 1824 года начинаются исторические заметки, предшествующие черновому тексту трагедии.

Работа начинается с конспектирования отдельных мест Х тома «Истории Государства Российского». Положение записей в книге позволяет отнести их к середине - второй половине ноября 1824 года.

Конспектировал Пушкин не в последовательности чтения, а руководствуясь какими-то своими соображениями, порою возвращаясь от середины тома к его началу - и обратно. В дошедших до нас записях Пушкин проконспектировал отдельные места Х тома лишь в той части, которая завершается избранием Годунова на царство и непосредственного отношения к содержанию трагедии не имеет.

Особенность характера работы Пушкина над «Борисом Годуновым» состояла в том, что отдельные сцены создавались путём непосредственного следования за источником, другие требовали почти исследовательских приёмов по извлечению и соединению разнородного исторического материала, третьи, наконец, не основывались на данные источника, а всецело зависели только от поэтического вдохновения. Пушкин писал Н.Н. Раевскому в июле 1825 года: «Я пишу и размышляю. Большая часть сцен требует только рассуждения; когда же я дохожу до сцены, которая требует вдохновения, я жду его или пропускаю эту сцену - такой способ работы для меня совершенно нов».

Черновики «Бориса Годунова» в высшей степени показательны именно в этом отношении. Те места, где Пушкин создавал диалог на вполне достаточном материале, давались ему легко и содержат наименьшее количество поправок и вариантов. К ним относятся: начало I сцены, наброски II, III и IV сцен.

Картина меняется, когда Пушкин приступает, например, к пятой сцене, не имеющей прямого соответствия в тексте карамзинской «Истории». Это - наиболее сложные, с обилием поправок и вариантов, страницы рукописи. Текст неоднократно прерывается фрагментами и набросками других произведений - строфами «Евгения Онегина», черновиками незаконченных стихотворений, подтверждая слова Пушкина: «… когда же я дохожу до сцены, которая требует вдохновения, я жду его или пропускаю эту сцену».

Наибольшего творческого напряжения потребовала именно последняя из дошедших до нас в черновике (пятая) сцена. С оборота листа 52 Пушкин возвращается к трагедии и начинает работу над монологом пробуждающегося Григория. В отличие от окончательного текста в черновике монолог Григория сразу начинается рассказом о сне, а затем следуют его размышления о Пимене. Работа над монологом потребовала большого творческого напряжения и, оборвав текст на строке: «И во всю ночь он не смыкал очей!», Пушкин вновь обращается к «Евгению Онегину». Тексты «Евгения Онегина» далее сменяются черновыми набросками, относящимися к неосуществленному замыслу о Фаусте, черновиком стихотворения «Я был свидетелем златой твоей весны…», и только с середины листа 55 Пушкин возвращается к прерванной работе: «Как я люблю его спокойный лик…». Работа над пятой сценой обрывается в конце листа 56. Незакончив её, Пушкин переходит к другим записям. К работе над трагедией он возвращается уже на не дошедших до нас листах.

После твердо установленной даты - январь 1825 года, когда Пушкин ещё работал над пятой сценой, до середины июля того же года - мы не имеем достоверных свидетельств о ходе работы поэта над трагедией. И лишь 13 июля 1825 года Пушкин известил Вяземского.

Время окончания работы над «Борисом Годуновым» может быть определено лишь приблизительно. Известное письмо Пушкина к Вяземскому о завершении работы над трагедией датируется предположительно началом октября или началом ноября 1825 года.

Окончание переписки трагедии набело точно устанавливается датой белового автографа - 7 ноября 1825 года.

В беловом списке трагедии Пушкин отказался от первоначального архаизированного заглавия, значительно сократив его:

«Комедия

Царе Борисе и о Гришке Отрепьеве

Переписывая трагедию набело, Пушкин вносил поправки в перебеляемый текст. Часто эти исправления были довольно многочисленны и придавали отдельным страницам белового списка получерновой вид.

Закончив переписку в ноябре 1825 года, Пушкин продолжал время от времени вносить в текст трагедии новые поправки вплоть до своего отъезда в Москву в сентябре 1826 года.

Те драматические принципы, к каким подходил Пушкин в период работы над трагедией, приводили его к необходимости практически разрешать сложнейшие вопросы как самого построения трагедии, так и трактовки и воплощения сценических образов и характеров.

В стремлении дать русскому театру новые формы, отличные от канонов старой классической трагедии, Пушкин отказался от первоначального намерения разделить трагедию на акты и разбил всё действие на 25 небольших сцен. Единство места разрушено полностью. Действие трагедии с калейдоскопической быстротой переносится из одного географического пункта в другой.

Полностью нарушено и единство времени, а даты - подзаголовки отдельных сцен как бы ещё более подчёркивают это смелое нововведение.

«Едва сохранено», по выражению Пушкина, и единство действия, предусматривающее развитие действия вокруг одного сюжетного стержня пьесы, с одним центральным героем её. В пушкинской трагедии, по существу, два главных действующих лица - Борис и Самозванец, причем последнему уделено девять сцен трагедии, в то время как заглавный герой появляется лишь в шести.

Разрушено и ещё одно «единство», о котором, по словам Пушкина, «французская критика и не упоминает - единство слога»: традиционный александрийский стих Пушкин заменяет пятистопным белым, перебивая его прозаическими вставками, некоторые же сцены пишет целиком прозой.

Поражает и невероятное для драматургии того времени обилие действующих лиц - в пушкинской трагедии их около 80.

Пушкинская трагедия выдвигала сложнейший для того времени вопрос о возможности создания пьесы, построенной не на личной судьбе героя или героев, а на судьбе народа, эпохи, государства.

Эту сложнейшую проблему Пушкин разрешает, исходя из наиболее трудного её варианта: он не создаёт какого-либо надуманного сюжета путём намеренного подбора и соответствующей группировки исторических фактов, но с величайшим искусством намечает сюжетную линию трагедии, не нарушая даже хронологической последовательности воссоздаваемых исторических событий.